@snowball,

Острой кромкой глядело в небо лицо, словно круглая в профиль и плоская анфас тропическая рыба.
Словно вымыли из этой рыбы все краски - и выкрасили бетоном и кирпичной пылью, всунули в рот-воронку острые пилки от губ до бездонной глотки.
Словно шутя прикололи к собачьей туше это лицо, черно-порфирным узором разддавленой шеи, со спущеной шкурой, в зияющих брешах.
Словно игрушка авангардного садиста, обредшая дыхание и способность страдать от голода и недостатка влаги.
Довершают образ пучки хищных кабелей, как жабо свисающие на землю с субтильных ключиц и лопаток.
Десятком гарпунов они цепляют живность из лужи - стайку африканских сомов, занятых увеличением количества воды в их грязном доме, путём поедания тех кто оную воду занимает и заставляет сомов теснится.
Кабели методично отправляют в рот куски рыб, а затем лакают воду. Лужа кончается и зверь бредёт далее.
Сотней многоножек и улиток требуха зверя ползёт , таща на себе тело, зверь поскуливает от боли и мелкого гравия мешающего ползти.
А птицы смотрят, птицы все знают, под взглядом мудрых майн, зверь ссутуливает щупальца, их взгляд гнетёт всех на кого они наводят бусины глаз и зверь не исключение.
Зверь спешит удалится от птиц, ведь под акацией на которой майны воссели - головы сомов, сухие грызуны и кости крупного существа.
Белые настолько что зверь не способен на них смотреть без боли. Он морщит апатичные и раздраженные веки, уставшие моргать слишком часто.
Вчера кошли трахались, вчера много существ обрело смерть. Зверь видел, он глядит на сухое дерьмо и кости, и мог бы плакать - но плач в пустыне смертелен.
Завтра кто-то умрёт, если небо не обрушится водным потоком .
Вода... Зверь помнил какова она, как приятно поднять в небо все лучи своих конечностей и раскрыть между ними чувствительную перепонку.
Свобода, влага, нежность ведёр влаги напоняющих перевёрнутый зонт молящихся рук зверя. Тонующая в трепетно-приятной толще голова дёргается на шее, словно пытается оторватся от шеи и стать свободной от воспоминаний о днях пеплища и песков.
Он вспоминал как прекрасно свернуть этот зелёный басейн в кокон воды и закопатся в грязь на глубину, многие месяцы обдумывая все что он видел и все что он потерял, ведь его странствия далеки, а жизнь было долгой.
Но небо палило зноем, майны каркали предвкушая пир, песок корябал брюхо.
Зверь поплёлся дальше, широкие прорези на шее саднили и гоняли горячий воздух, в брюхе мертвым кусом варились сомы.
А до плювиоза ещё десять дней
до молний
неистово
бьюших в деревья
смывающих пыль с бесплодных земель
Сбивающих спесь
и с кошки и с майны

галоперидол

Да иди ты нахуй Никит, плиз.